Звонки и еда за счёт врага: Необычные правила выживания на СВО от экс-подполковника Французского легиона
Владимир Павлов — действующий офицер спецназа с впечатляющим послужным списком. 8 лет службы во французском иностранном легионе, где он дослужился до подполковника, и четыре года в самой известной американской частной военной компании. Бесчисленное количество военных командировок и награды под грифом "секретно". А на СВО ему довелось командовать зэками, добывать еду в украинских блиндажах и уходить на полтора месяца очень далеко во вражеский тыл.
На войну — как на охоту
Владимиру Павлову (фамилия изменена) под 60 лет. По окончании военного училища он ещё успел попасть в Афганистан. Потом служил в Группе советских войск в Германии. Учился на высших офицерских курсах.
Эти курсы очень котировались за рубежом, на них любили отдавать своих сыновей арабские шейхи — платили золотом. Одному военному переводчику с этих курсов в благодарность из Саудовской Аравии привезли новый "Ягуар",
— вспоминает Владимир.
Окончив курсы, он начал ездить в специальные командировки, в том числе в Югославию. Но после ельцинского переворота и расстрела "Белого дома" в 1993 году отказался принимать во второй раз присягу и был уволен из Вооружённых сил. Говорит:
Если второй раз дать присягу, то потом можно давать её и в третий, и в четвёртый.
Владимир знает человек 150 таких же боевых офицеров, которые тогда простились с погонами. А всего по стране их было гораздо больше. Кто-то ушёл в милицию, кто-то в бандиты, а кто-то поехал воевать по миру, как и он.
Я во Французский легион сильно и не собирался. Просто знакомые позвонили: "Что делаешь?". А я как раз на даче с удочкой сидел — рыбу ловил и думал, чем мне заняться. "Приезжай к нам" — "Куда?" — "В город Лион. Мы тебе вызов пришлем". В легионе всё делается по рекомендации, случайным людям там службу не предлагают.
По словам Владимира, таких "шалопаев", как и у нас в спецназе, в легионе тоже хватает. Но с материальным и техническим обеспечением и вооружением там дела обстоят намного лучше. Снаряжение рядового бойца стоило порядка 10 тысяч долларов. В легионе служили военные со всего мира. Наших соотечественников хватало: бывшие советские военнослужащие там ценились.
Когда я ещё служил в ГДР, мне с нашим мотострелковым полком довелось побывать на первых международных учениях, в которых принимал участие СССР: "Запад-89". Там были военнослужащие Германии, Франции, Англии и США. Мы заняли 1-е место,
— рассказывает Владимир.
Большим плюсом во Французском легионе было то, что там старались формировать подразделения по языковому принципу. Он командовал русской разведгруппой. После пяти лет службы стал снайпером-инструктором. Говорит, что покатался по миру, поучаствовал в разных операциях. Потом стал инструктором по спецподготовке разведподразделений легиона в Пакистане. В этом учебном центре легионеров готовили к боевым действиям в азиатских условиях.
Службу в легионе Владимир закончил в звании подполковника. Ему предлагали остаться во Франции, но он отказался и вернулся в Россию.
Снаряжение легионера стоит 10 тысяч долларов. Фото с сайта legion-etrangere.com
Потом на четыре года уехал служить в известную американскую ЧВК. Выполнял частные миссии. Участвовал в операциях в Мексике против наркокартелей, бывал в Сирии ещё до ввода туда русских войск.
В некоторые командировки мы ездили как на охоту. Сделали своё дело — уехали. Противостоять нам толком никто не мог.
Но потом возникли политические напряги. Американцы стали отправлять инструкторов на Кавказ. Прямого предложения воевать против России Владимиру не поступало, но он решил уволиться. Вернулся домой и ещё успел повоевать в Чечне с нашей стороны.
Он не может сосчитать все свои военные кампании. Говорит, что для этого не хватит рук ни у него, ни у ещё нескольких человек. Но ни о какой войне у Владимира не осталось хороших воспоминаний. А самым боеспособным народом из тех, которых он перевидал на своём прицеле, считает... афганцев.
В украинский тыл на полтора месяца
После Чеченской войны Павлов какое-то время занимался бизнесом. Но в 2014 году начались боевые действия в Донбассе. И он снова сорвался с места — уехал туда добровольцем. В таком же статусе началась для него СВО.
Владимир освобождал Мариуполь — штурмовал завод "Азовсталь".
Там промышленные цеха с кучей подземных коммуникаций. Мы ходили под землю двойками, пятерками. В наушниках: потому что если кинуть гранату — и твоим ушам тоже достанется. Мы "азовцев"* дробили на части — они отступали, сдавались в плен. Некоторые закрылись в подземных коммуникациях и сидели там ещё месяца три.
ФОТО: Завод "Азовсталь". Фото SHATOKHINA NATALIA/GLOBALLOOKPRESS
На СВО Владимир ходил в очень дальние разведывательно-диверсионные рейды, порой на сотни километров. Шли группой из 5 человек, "с определённым техническим обеспечением". Передвигались ночами, а днём закапывались в листву и лежали в ней. Самый долгий рейд длился полтора месяца.
Владимир заключил официальный контракт с Минобороны. Сейчас он командир отряда специального назначения, а поначалу ему, подполковнику Французского иностранного легиона, на СВО доверили только мотострелковую роту — должность, которую обычно занимают лейтенанты. С этой ротой он взял два укрепрайона врага. Первый — всего за 15 минут, второй — за 25. И в обоих случаях с нашей стороны обошлось без убитых!
Счастливый бой
Второй укреп был очень серьёзный. Ещё немецкий, времен Великой Отечественной войны. Украинцы его реконструировали.
Этот опорник в лесополосе наши два года пытались штурмовать. Причём только людьми. По словам Владимира, артиллерией по нему работать запретили, так как сооружение нам самим было нужно. Опорник очень большой — в длину метров 600. И глубокий — бетонные сооружения на три метра уходят под землю. Владимир придумал, как его взять.
Дождался ранним утром хорошего ветра в сторону украинцев. Мы подожгли поле и лес и заходили по этим огаркам. "Задвухсотили" человек 300 и ещё порядка 100 из укрепа выгнали в поле. Дальше не было смысла идти — нас артиллерия бы накрыла. Мы заходили тремя взводами по 20 человек, а четвёртый взвод был как прикрытие. Это парадокс, но у меня не было ни одного убитого, только четверо раненых.
Счастливый бой. Украинцев выкуривали из укрепрайона дымом. Видео предоставлено Владимиром Павловым
Для Владимира это был самый счастливый бой, отмеченный просто невероятным везением. Посудите сами.
Три пули задели бронежилет по касательной. Ему оторвало обе лямки рюкзака десантника, перебило два ремня, стягивающих застежки на бронежилете, оторвало карман, шнурок на ботинке и каким-то макаром оказался пробит козырёк в кепке.
Я без каски ходил. Потому что в ней в жару летом потеешь так, что никакие подкладки не помогают: пот глаза заливает, их щиплет — и ты ничего не видишь,
— объясняет Владимир.
Оба укрепрайона Владимир Павлов штурмовал ещё с первым составом роты, который сам же учил на полигоне — была такая возможность. Учил по той программе, по которой в своё время учили и его самого.
Потом ему дали в подчинение 80 заключённых. И он командовал ротой "Шторм Z”. Среди них был боец, отсидевший 18 лет и заключивший контракт, когда ему до выхода на свободу оставалось полгода. А второй и вовсе из "двадцатки" не досидел месяц. Первый умер в казарме уже после всего, ожидая комиссования (сердце не выдержало), а второй переучился на оператора БПЛА и воюет до сих пор.
Могу сказать, что ни один из погибших "штормов" заднюю не включил. Но одной смелости на войне мало,
— говорит Владимир.
Русская рулетка для таджика. Ночной штурмовик из отряда "Чёрные" рассказал, как воевал в Марьинке и Авдеевке
Дрон спасал от голода
Потом его перебросили на другое направление, где чаще приходилось не наступать, а обороняться. Враг на их участке часто ходил в атаки. Владимир принял роту, в которой было больше сотни человек. Они держали участок фронта в 2,5 километра. По ним били артиллерия, дроны-камикадзе, и каждый день начинался с того, что в 8 утра выезжали два украинских танка Т-80 и выстреливали по их лесополосе по боекомплекту — то есть по 40 снарядов. Часто, особенно ночами, враг засылал на их позиции роботов с фугасами.
Это электрические наземные беспилотники — на колесах или на гусеницах. Типа тех, что у нас в МЧС используются для разминирования. Едут они неслышно, несут по 20 кг тротила. Заезжают на крышу блиндажа и подрываются. Ещё они испытывали на наших позициях какую-то робособаку. Но её толком никто не видел — только в одном месте она пробежала. Вообще техническое обеспечение у противника на высоте.
В русских войсках таких наземных беспилотников пока нет. В роте был только БПЛА. И он очень их выручал. Особенно зимой. Когда случались перебои со снабжением их позиций, дрон доставлял им еду — ту, которую было легче всего поднять, — галеты. Ни о какой тушёнке или горячем питании тогда не могло быть и речи. А воду бойцы добывали, растапливая в кружках снег на окопных свечах. Горячая вода и пачка галет на завтрак, обед и ужин — вот такой рацион.
Им случалось пополнять боезапас и еду даже за счёт противника.
Враг мог убить 10 раз. Но мазал даже снайпер: Правила выживания на фронте от командира из "Шторма Z"
Война за счёт врага
У нас было 9 гранатомётов РПГ-7. Бывало, у нас заканчивались выстрелы к ним, и мы ходили ночью к украинцам. Пару их блинчиков (блиндажей) захватим, заберём чего у них есть — и назад. Эти вылазки приурочивали к их ротации. Мы сидели постоянно там, а они по месяцу — потом смена к ним заезжала. С домашними харчами — салом и колбасой. Мы прослушивали их частоту. Ждали, когда новая смена заступит, и через день шли к ним. Впятером — только кадровые офицеры-спецназовцы. Обычных бойцов мы не брали на эти вылазки. Некоторые из них до СВО даже в армии не служили. Зачем нам в разведке такие?
ФОТО: Владимир (в центре) с боевыми товарищами. Фото предоставлено Владимиром Павловым
Их подразделение не только прослушивало вражескую частоту, но и сидело на вражеском интернете. Поставили себе тарелку, замаскировали её. Прицепились к американскому "Старлинку". И каждый боец мог раз в 2-3 дня позвонить домой на 20-30 минут.
Владимир говорит, что на войне это имеет очень большое значение. Когда боец в отрыве от дома и не знает, что там и как, это подавляет его дух. А поговорил с женой и детьми — и он счастлив.
Самая же большая радость, по его словам, когда на передовую подвозят свежий хлеб...
